Название: «Игра в себя, или Эта Прекрасная Жизнь»
Автор: Zlaya
Бета: Ymka
Арт: Feyt_211
Жанр: драма
Рейтинг: NC-14
Герои: Дин Винчестер, Бэла (Талбот) Винчестер, Мэри и Анна Винчестеры, Сэм Винчестер, Трикстер, Кастиель, Захария, Лилит.
Дисклеймер: Мэри и Анна Винчестеры – оригинальные персонажи, их образы – плоды стукнувшегося головой аффтара и его Музы, которой и посвящено это фсё.
В тексте использованы строки и стихи из книги Льюиса Кэрролла "Алиса в Зазеркалье".
Таймлайн: вариант 4.17.
Предупреждение: нецензурная брань.
От автора: Бэла – явный ООС, что обусловлено идеей фика. Дин Винчестер – определение каноничности оставляю на долю читателей, но автор просит помнить, что ситуация, в которой оказался герой, вне всяких доводов рассудка как самого персонажа, так и вашего, вероятно.
Статус: закончен.
Посвящение: KGB, пинавшей меня скорее написать этот фик. Спасибо тебе.
Продолжение и окончание в комментариях к записи под катом.
Автор: Zlaya
Бета: Ymka
Арт: Feyt_211
Жанр: драма
Рейтинг: NC-14
Герои: Дин Винчестер, Бэла (Талбот) Винчестер, Мэри и Анна Винчестеры, Сэм Винчестер, Трикстер, Кастиель, Захария, Лилит.
Дисклеймер: Мэри и Анна Винчестеры – оригинальные персонажи, их образы – плоды стукнувшегося головой аффтара и его Музы, которой и посвящено это фсё.
В тексте использованы строки и стихи из книги Льюиса Кэрролла "Алиса в Зазеркалье".
Таймлайн: вариант 4.17.
Предупреждение: нецензурная брань.
От автора: Бэла – явный ООС, что обусловлено идеей фика. Дин Винчестер – определение каноничности оставляю на долю читателей, но автор просит помнить, что ситуация, в которой оказался герой, вне всяких доводов рассудка как самого персонажа, так и вашего, вероятно.
Статус: закончен.
Посвящение: KGB, пинавшей меня скорее написать этот фик. Спасибо тебе.
Продолжение и окончание в комментариях к записи под катом.
читать дальше
Мне хотелось быть как все.
Не сорваться вне системы.
На нейтральной полосе
Молча замыкают клеммы.
Это нервы – я не первый.
Кто-то начал, это значит:
Глупо злиться, всё простится.
И совсем проста… Игра в себя.
(Звери, «Игра в себя»)
Не сорваться вне системы.
На нейтральной полосе
Молча замыкают клеммы.
Это нервы – я не первый.
Кто-то начал, это значит:
Глупо злиться, всё простится.
И совсем проста… Игра в себя.
(Звери, «Игра в себя»)
Пролог.
- Один шанс. Мы можем дать только один шанс. Исправить всё.
- Дай… Дай мне его…
- Всё только в твоих руках, Бэла.
Хьюстон, Техас.
-1-
Как же хорошо… Впервые за долгое время он по-настоящему выспался. Интересно, что же такое ему вкололи накануне врачи, или это проделки Каса: коснулся своим богоугодными пальцами его, Дин Винчестера, лба, и почивай, милый друг, после трудовых будней. От воспоминаний о прошлом дне охотника передёрнуло, и он, повернувшись на бок, натянул одеяло до самого носа.
Стоп. Что-то тут не то. Он засыпал в больнице, утыканный капельницами, и, ложась на бок, не мог не почувствовать боли в руках от пришедших в движение иголок. «Что происходит?» - сонно спрашивал себя Дин, но, тем не менее, не подымал тяжёлых век, боясь потерять это ощущение… отдыха. Если и существовало словесное определение его нынешнего самочувствия, то «отдохнувший» - подходило как нельзя лучше.
Как мягко, как хорошо…Так не хотелось расставаться с остатками сна. И тут кто-то осторожно стянул с лица Дина одеяло. Винчестер, улыбнувшись про себя, представил милую медсестричку, но всё же предпочёл притвориться спящим. Однако наглости будившего не было границ. На постели почувствовалось шевеление и кряхтение, и в следующий момент кто-то приподнял веко Дина.
Поначалу он не увидел ничего, кроме пары огромных зелёных глаз с чёрными пушистыми ресничками и веснушчатого носа.
- Папа, ты уделаешь качели? – вкрадчиво спросил тихий детский голосок.
Казалось, по телу пробежал электрический ток, разом сгоняя остатки сна.
- Чтооооо? – Винчестер вскочил с кровати, споткнувшись о стоявшие на коврике тапки, и огляделся.
Спальня. Светлые обои с абстрактным рисунком. Небольшой диванчик, шкаф-купе с зеркалом от пола до потолка. Какая-то пальма в горшке. Шикарная двуспальная кровать с парой ночников над изголовьем.
«О, Господи! О, Кас!» - Дин схватился за голову, и взгляд его снова упал на ребёнка. Это была девочка. Лет четырёх. Она сидела на постели в крохотном голубом платьице, похожая на куколку, и беззастенчиво его рассматривала. На маленьком личике читалось неподдельное удивление: полные губки были приоткрыты, а глаза в пол-лица – широко распахнуты. «Что за чёрт?» Хотя, на упомянутого рогатого малышка была похожа меньше всего. Почему она так пялится на него? Он вроде одет: трусы, футболка…
- Э.. м… ты что тут делаешь? – выдавил Винчестер, облизывая пересохшие губы. Неужели это снова ангельские проделки, и его засунули в чьё-то прошлое? То, что это было именно прошлое, он не сомневался: в будущем миру светил Апокалипсис, и зеленоглазой малютке места там быть не было. «Если, конечно, она сейчас не моргнёт, и взгляд не станет угольно-чёрным…» - добавил он про себя.
- Кристо…
Ничего. Девочка лишь хлопнула ресничками.
- Папа, ты уделаешь качели? – повторила она, и голосок её дрогнул, будто предупреждая, что, если сейчас не прозвучит утвердительный ответ, следом раздастся рёв.
«Возьми себя в руки. Ты и не в таких переделках бывал…»
- Ах, качели… - промямлил Дин, присаживаясь на противоположный от малышки край кровати. – А… что с качелями? Расскажешь?
Впрочем, данный вопрос мало занимал его. В голове зудела только одна мысль: «папа» - это он сам. Значит… Апокалипсис наступил. Дин потёр щёки, взъерошил волосы, досчитал до трёх и снова открыл глаза. Ничего не изменилось. Спальня, девочка. Он отец и это его дочка.
- А ты уделаешь? – глаза малышки радостно заблестели.
- Уделаю, - нерешительно отозвался Дин, глядя на неё.
Его. Дочка. Его. Дина. Винчестера. Дочка.
Девочка захлопала в ладоши и (о, Боже!), соскочив с кровати, шлёпая босыми ножками и подбежав к нему, с неописуемой радостью на лице обняла за колени.
Дин вздрогнул. Состояние паники, охватившее его, угрожающе усугублялось. Он сидел, глядя на русую голову, и не знал, куда себя деть. «Чёрт! Чёрт!» Рука непроизвольно коснулась косички, перетянутой синей резинкой.
- Знаешь что, ступай… к себе… мне нужно одеться… и… побриться… - пробормотал Дин, встретившись взглядом со светящимися зелёными глазищами. Девочка шмыгнула носом и кивнула. Кого-то она ему напоминала…
- А потом мы пойдём уделывать качели?
- Конечно! – подмигнул Дин, кривясь в ослепительной улыбке.
Девочка повернулась на пятках и уже готова была вышмыгнуть за дверь, как Винчестера осенило.
- Постой! – он подскочил к ней, ну-ка скажи папе, как зовут его маленькую дочку? – эти слова он старался произнести как можно более любящим тоном, а ощущение на языке было такое, будто жуешь лимон.
- Папа, мне не два года. Это ты у Энни спрашивай.
- И всё же? – всё тем же тоном Санта-Клауса спросил Дин, несмотря на то, что упоминание ещё одного имени повергло его в очередной шок.
- Мэри, - снисходительно ответила девочка.
- Ссступай, золотце.
Мэри выскочила вон, и Дин поспешно захлопнул за нею дверь.
Мэри, Энни…
-2-
Мысли метались в его отказывавшейся соображать здраво голове. Ситуация, в которой он оказался, была крайне неясной. Зачем он здесь? Чья это проделка? История с джинном первой всплыла в памяти. Но откуда тому взяться? Они с Сэмом не имели с ним дела: события последних лет сталкивали их с силами куда более могущественными. Кас… он смог вернуть его в прошлое, а значит... «Соображай! Это не то!» - Дин выругался сам на себя, меря шагами комнату, ероша волосы, будто это могло помочь. Стоп. Сэм. Нужно найти Сэма. А как? Позвонить.
Винчестер огляделся: ведь где-то же должна валяться его одежда? Ни у кровати, ни под нею, ни на диване, ни за ним. Совершенно неожиданно джинсы оказались сложенными на стуле вместе с рубашкой, однако телефона в карманах не оказалось. Он пошарил по тумбочкам, неосторожно сшиб рамки с фото. Мэри и ещё одна девочка. Обе до рези в глазах похожи друг на друга.
«Спокойствие», - приказал себе Дин.
Он подошёл к зеркалу на двери шкафа, посмотрел на себя: никаких ссадин на лице после схватки с Аластаром, под задранной футболкой оказалась пентаграмма, но вот ожогов от рук Каса не было. Впрочем, последняя находка не показалась охотнику странной: наличие дочки, да и то, кажется, двух, с лихвой покрывало эффект «неразочарования» или недоумения от исчезновения выжженных на коже ладоней. «Я спокоен, как легион… ангелов», - проговорил он и тут же выругался: не хватало только начать разговаривать с самим собой. Неужели наличие у него детей так подкосило бывалого охотника?
Дин закрыл глаза и глубоко, полной грудью вдохнул, на миг задержал воздух в лёгких, и выдохнул через нос. «Раз уж кровать двуспальная, а детей двое… вероятно, есть… жена», - констатировал он, снова обводя взглядом спальню. Да, что-что, а вкус у супруги был отменный, особенно по части шёлкового постельного белья. Или, ему, не избалованному гостеприимством мотелей, любое более или менее обжитое место казалось раем?
Собравшись с духом, Винчестер вышел в коридор.
На первый этаж вела лестница. Пока он спускался, дважды ему под ноги попались разбросанные игрушки и однажды даже пожёванная резиновая кость, какие обычно покупают собакам.
Из кухни доносились голоса: два детских и один женский. Дин замер, прислушиваясь. Ему казалось, или он всё же слышал знакомые нотки? Мэри трещала не переставая, обвиняя Энни в том, что та забрала её куклу. Наконец, младшенькая разревелась и бросилась вон из кухни, но, налетев на Винчестера, упала.
- Эй, ты что? – Дин присел, не зная, что делать: сейчас наверняка прибежит мать, а он был всё же не готов встретиться с женой. – Тише, ну…
Он неуклюже вытирал слёзы с пухлых щёк, изумрудных глаз. Девочка рассеянно смотрела на него, но плакать перестала. Вместо этого она протянула ему пухлые ручки и пролепетала:
- Папа.
Горло перехватило, под языком стало сухо и горько, словно пронёсся огненный смерч и выжег всё вокруг. С минуту он смотрел на Энни и затем дрожащими руками, которым, казалось, дрожь совсем не была свойственна, поднял легонькое тельце. Девочка мгновенно сориентировалась и обняла его за шею, прижимаясь и щекоча мягкими, чуть вьющимися волосами подбородок.
- Анна! – донёсся женский голос. – Вернись! Мэри больше не будет, правда, Мэри?
Дин сделал шаг вперёд и оказался в дверях кухни.
- Папа! – радостно взвизгнула старшенькая и запрыгала. – А папа уделает качели! Он мне уже обещал!
- Конечно, уделает, - женщина стояла к ним спиной, что-то готовя к столу. Русые до плеч волосы, узкие плечи. Фигуры под серым широким сарафаном чуть ниже колен с высокой талией нельзя было угадать.
Дин замер, боясь окликнуть её. Одно он знал точно: это не Кармен и не Лиза. «Уже радует, что не тётка в бигуди», - хмыкнул он безо всякого веселья.
- Пап, уделаешь? Ведь уделаешь? – Мэри подбежала к нему и встала, сложив молитвенно руки. Зелёные глазищи хитро сверкали из-под пушистых ресничек.
«Да, дочурка сущий бесёнок. Знает, как получить задуманное. Интересно, в кого она…» - успел подумать охотник, и женщина обернула голову.
- Привет, милый.
От неожиданности Винчестер едва не выронил Энни, а рот его невольно открылся. Поначалу мыслей не было никаких, только осколки воспоминаний: простреленное плечо Сэма, ливень и кладбище, звонок среди ночи и его брошенное «Увидимся в Аду…».
Бэла.
-3-
- Привет… милая… - медленно проговорил он, опуская с рук дочку и не сводя глаз с Талбот. – Энни, Мэри, поиграйте. Мне нужно поговорить с вашей мамой…
Старшенькая без лишних расспросов взяла младшую за руку и повела из кухни. Дин проводил их задумчивым взглядом, отчаянно соображая, с чего начать разговор.
- Бэла…
- Девочки, далеко не уходите. Скоро обед! – крикнула через плечо. - Да, дорогой, о чём ты хотел поговорить? – она повернулась к нему и пошла на встречу. Медленно, придерживаясь правой рукой за поясницу. Дин захлебнулся словами.
Бэла, как была: живая, во плоти. Беременная.
На лице Винчестера маской застыла кривая улыбка, и, дабы не броситься очертя голову вон из дома, охотник перешёл в наступление:
- Что ты тут делаешь, Бэла, великий махинатор? – спросил он, скрещивая на груди руки. Веко над правым глазом предательски дёрнулось.
«Если она в такой же ситуации, как и я, то у неё должен быть шок почище моего…»
- Дин, - Бэла ослепительно улыбнулась. – То, что я риэлтор, не значит, что я великий махинатор. Что за нападки?
Она стояла напротив, вытирая руки полотенцем. На столе позади неё на разделочной доске алели нарезанные перцы и стояла салатница, полная свежих овощей.
«Шоком у неё и не пахнет...!» - начал беспокоиться Дин.
- Дорогая, кого ты обманываешь… - нетвёрдо проговорил он, с опаской наблюдая, как она подошла к нему вплотную, насколько это позволял живот, и, поднявшись на носочки, легонько поцеловала.
- Добрый день, соня.
«Она не играет!» - пронеслось в его голове.
Бэла была удивлена, что муж не ответил на её поцелуй. Какой-то он был странный, впрочем, как и нагрянувший ни свет, ни заря Сэм, которого она едва выдворила.
- Эй, да что с тобой? Что-то случилось? Дин, не молчи.
- Всё в порядке… - Винчестер взял её за плечи и повернул к окну, словно желая убедиться, что он видит действительно Бэлу, но ошибки быть не могло.
- Ты что? – в её голосе слышалось неподдельное беспокойство.
- Всё в порядке! – Дин нацепил самую сладкую свою улыбку и даже быстро поцеловал жену (с трудом он всё же пытался привыкнуть к наличию этого человека в своей жизни, куда труднее было осознать, что его жена – Бэла) в макушку. «Что ж, придётся сыграть по предложенным правилам, если я хочу хоть что-то выяснить…»
- Точно?
- Да, абсолютно, - Дин старался говорить как можно убедительнее.
Она подозрительно посмотрела на него, но задумчивые складки исчезли с её лба.
- Не пугай меня так.
- Не буду.
- Тогда я накрываю на стол?
- Да, почему нет? – развёл руками Дин, отводя глаза. Видеть Бэлу для него было тяжело. Мимолётная встреча с нею взглядом заставляла его всякий раз внутренне содрогаться. Бэла Талбот…
- Помоги мне.
Винчестер кивнул.
- Бэла, а Сэм… где? Не звонил? – спросил он, расставляя тарелки.
- Был утром. Тоже, как и ты, жутко странный, - Бэла замерла у шкафчика. – Знаешь, вид у него был, когда я открыла дверь, будто…
- Призрака увидел, - с готовностью подсказал Дин, замирая.
- Да… именно.
- Нужно позвонить ему. Где мой телефон? Не видела? – он вопросительно посмотрел на Бэлу.
Красивая женщина, ничего не скажешь. В фигуре, конечно, немного подрастеряла, но… как острая иголка кольнула мысль о том, что потеряла, собственно, из-за него. От мысли, что они должны были вытворять на двуспальной кровати, отчего у них появилось двое детишек и на подходе третий, голова слегка закружилась.
- Как где? В гостиной, на журнальном столике. Всегда там. Я, кстати, отключила звук, а то заладили звонить из мастерской.
- Мастерской?
- Ну да. У тебя на работе что-то там случилось.
«Мастерской… чудесно. Бэла – риэлтор, а я… видимо, автомеханик… как же чудесно!»
- Потом перезвоню. Сначала – Сэму, - Дин поставил на стол хлеб и направился за телефоном.
- Милый, - окликнула его Бэла. – Может, мы сначала пообедаем, а потом будете решать свои дела? Всё уж готово и может остыть.
Дин задумался. Впрочем, час, потраченный на обед, мало что мог изменить, а его отказ воспримется опять-таки странно.
- Конечно, как скажешь!
- Вот и чудесно.
- Да, милая.
- Зайчик мой.
- Люблю тебя, - на автомате ответил Дин, невольно попав под настроение Бэлы, и тут же осёкся: «Стоп!»
- Зови детей.
Винчестер кивнул, и уже было готовился крикнуть девочек, как в гостиной послышался топот и в следующий момент на него с лаем набросились и повалили на пол два пса: огромный с золотистой шерстью ретривер и черный спаниель. Следом прибежала Мэри и вошла Энни.
- А Сэмми перевернул горшок с цветком, - сообщила старшая, взбираясь на стул.
Ретривер, услыхав своё имя, радостно гавкнул.
- Ооо, Сэмми, - расхохотался Дин, почёсывая за мягкими ушами пса. – Как ты мог!
Бэла нахмурилась:
- Надеюсь не редкий сорт хризантемы, который я купила на прошлой неделе?
- Большой такой, красивый, - ответила Мэри, потянувшись за куском хлеба, но тут же получила от матери строгое:
- Руки чистые после собак?
- Но ведь Сэмми и Спок чистые, мы их вчера мыли.
Дин закатил глаза. Ад, в котором он оказался, обещался быть весёлым местом. Винчестер сидел на полу, облизываемый собаками, и смотрел на всю эту картину будто чужими глазами: он, радостные и ластящиеся псы, стоящая у стола и смотрящая (с любовью?!) на него сверху вниз Бэла, прижавшаяся к её ногам Энни, водрузившаяся на стул Мэри… его семья.
- Мыть руки, - объявила Бэла.
- Да, - вставил Дин, поднимаясь с пола и направляясь к столу.
- Всем.
Винчестер испепеляюще посмотрел на неё, встретившись со смеющимся взглядом зелёных глаз.
«Может, она и не помнит прошлого, но как была заразой…»
- Ванная по коридору налево, если кто-то забыл.
- Бэла! – закатил глаза Дин, но тем не менее поймал себя на мысли, такой вот домашней она ему определённо нравилась больше, чем отъявленной стервой и охотницей за редкими сверхъестественными побрякушками.
Мэри подбежала к нему, цепляясь за руку:
- Пойдём скорее, нам ещё качели потом надо уделать.
- Ну конечно! – вспомнил Дин. – Качели…
От присутствия маленькой тёплой ладошки в его руке, Винчестеру стало жарко. Он испуганно посмотрел на дочку и приказал себе собраться и не впадать в отчаяние.
- Веди.
Мэри сделала шаг и повисла: охотник вспомнил про Анну, стоявшую рядом с матерью и остановился. Выпустив на секунду руку дочки, он подошёл к младшенькой и подхватил её подмышку.
- Теперь идём.
Бэла улыбалась, глядя на мужа и на то, с каким обожанием смотрят на него дети. Она сделала правильно, что пять лет назад далась этому прохиндею в незнакомом мотеле, где остановилась по дороге в Хьюстон, в котором ей предложили хорошую работу и подыскали неплохой дом. Кто бы мог подумать, что Дин поселится рядом, найдёт себе занятие, предложит ей выйти замуж и уж тем более станет заботливым семьянином. Их браку уже пять лет…если бы кто-то сказал ей, что её жизнь деловой дамы обернётся вот так, она поставила бы целое состояние против.
-4-
«Паника, паника…» - мысленно напевал Дин, следуя за Мэри. – «Скорее бы разобраться… чувствую, Сэм, тебе тоже не по себе… Ну ничего, война войной, обед по расписанию…»
Они вошла в ванную. Девочка подставила небольшую табуреточку и открыла кран. Руки мыла тщательно, с мылом, затем насухо вытерла и выбежала с криком:
- Мы вас ждём!
Дин поставил Анну на тот же табурет, но малышка не доставала до воды.
- Таак… - он снова подхватил её подмышку и стал сам мыть ей ручки. Анна помогала ему, касаясь его пальцев своими и заставляя вздрагивать. Мысль о том, что у него есть дети, упорно не приживалась в его обещавшем мыслить трезво рассудке.
- Вот, молодец.
Он вытер ей ладошки, сам сполоснул руки.
- Теперь вперёд за стол.
Анна повернулась и пошла, а сам Дин остался стоять на месте, наблюдая за тем, как её ножки ступают по ковру, крохотные, беленькие, в розовых носочках. Вдруг он не выдержал, и, напомнив себе, что играет всё ж по правилам, догнал девочку, схватил на руки и посадил на шею. Ребёнок радостно взвизгнул.
Дин сцепил зубы, и глаза его блеснули. Странно, он ведь не мочил лицо, но тогда откуда на ресницах влага?
Дом, семья, дети… и он кому-то нужен. Иллюзия. «Не раскисать!»
Аппетитно пахло супом и жареным мясом, чудный запах разносился повсюду. Дин сглотнул. Бэла сидела за столом, повязывая Мэри салфетку и что-то тихо говоря. Девочка с серьёзным видом кивала, шмыгая носом.
- Ну, чем будешь угощать?
- Суп с грибами, Дин. С каких это пор ты интересуешься тем, что будет на обед?
- С сегодняшнего, - ответил он, и, увидев за столом маленький высокий стульчик для Анны, усадил девочку.
- А что сегодня? Какой-то особенный день? – спросила Бэла удивлённо.
- Ну… обычный день, - Дин пожал плечами, нет-нет, да поглядывая на жену. – Так, мы молимся перед обедом?
-5-
Бэла оказалась замечательной стряпухой. «А кто бы мог подумать…» - заметил Винчестер, выбираясь из-за стола. Обед был отмЕнен и по полному меню: салат, первое, второе, десерт.
- Папа! Папа! А теперь мы пойдём уделывать качели?
- Кто-то пойдёт спать, - ответила Бэла, с трудом поднимаясь.
- Но папа обещал…- попробовала возразить Мэри, и Дин заметил, что дочка ну точная копия матери. Разве что глаза всё же были его… «Отстань, у Бэлы тоже зелёные глаза. Не выдумывай» - одёрнул себя Винчестер, и вслух произнёс:
- Мэри, я уделаю качели. Ты проснёшься, а они уже будут готовы.
- Правда? – Мэри зевнула. «Что за упёртая девчонка! Её вот-вот сморит, а она всё о своём беспокоится!» - отметил про себя Дин, невольно почувствовав укол гордости.
- Правда.
Она спрыгнула на пол и поплелась к себе, махнув рукою:
- Я сама лягу, я не маленькая.
- Нет, конечно, - согласилась Бэла, прыснув. – Дин, она вся в тебя. Ты испортил мне дочку.
- А по-моему, она также упряма, как и ты.
- Я упряма? – она подняла бровь, хитро улыбаясь. – Я просто всегда права.
- Ну конечно! – беззлобно отозвался Дин.
Бэла стояла, опираясь руками о стол, и тут её покачнуло. Цвет лица стал бледным, и губы сжались в тонкую ниточку.
- Эй, ты что? – Винчестер подскочил, подхватывая под локоть.
- Беременна, вот что, - ответила она, медленно выпрямляясь. – Поздний токсикоз… Когда я носила Мэри и меня воротило ото всего, я думала, что хуже быть не может…
Дин готов был завыть в голос. Картина семейной жизни становилась всё колоритнее.
- Присядь, дыши глубже… - Винчестер смахнул пот со взмокшего лба и крепче прижал к себе Бэлу.
- Я ещё не рожаю, - она слабо улыбнулась.
- А какой у тебя месяц?
- Седьмой, Дин. Пора бы запомнить.
- Не нервничай, я забыл.
- Я так и поняла, - отозвалась Бэла, опираясь на его руку. – Мне уже лучше. Сейчас уложу Анну и прилягу отдохнуть.
Вид у неё стал жалкий, болезненный. Сердце Дина сжалось, когда Бэла повернулась к нему и стояла, касаясь его животом. Он готов был поклясться, что малыш внутри шевельнулся.
Бэла Талбот, подставлявшая его с братом при каждом удобном случае, сейчас находилась перед ним с его ребёнком под сердцем и одновременно была похожа и непохожа на себя прежнюю. Безусловно, видеть её в роли матери и жены было совсем непросто, но тем не менее в мелочах, в таких, как движения или секундные эмоции, она оставалась собой. Изменилась обстановка и, очевидно, реальность, но не характер Бэлы, пусть она и не помнила ничего о своих настоящих занятиях. Впрочем, ему только предстояло выяснить, что реально, а что выдумано в этой ситуации, а пока Дин стоял, обнимая её за плечи. Руки невзначай скользнули вниз и легли туда, где должна была бы быть талия.
- Всё в порядке? Точно? – спросил он, заглядывая в её глаза, а сам, словно боясь обжечься, осторожно положил ладонь на её живот. Большой, очень. И ощущения от прикосновения такие… будто земной шар держишь. Её прохладная рука легла поверх.
- Мы очень тебя любим, папочка наш.
Дин хотел было отпрянуть, но не смог. Малыш шевелился, и это чувствовалось очень хорошо.
- Он толкается… - прошептал Винчестер восхищённо, на секунду забыв о том, что всё происходящее – плод чьей-то фантазии или план. – Чёрт… толкается… Больно?
- Нисколько, - Бэла склонила голову и провела рукою по его щеке. Он подался ей навстречу и поцеловал. «Один раз можно… Играть так играть…»
- Бааай, - проговорила Энни, стуча ложкой.
Бэла хмыкнула:
- Команда спать прозвучала.
Дин опустил голову, проводя языком по губам, на которых ещё чувствовался вкус её губ. Она ела тосты с мёдом… сладко…
- Достань её.
Дин послушно снял Анну со стула и легонько щёлкнул по носу:
- Слушайся маму.
Энни посмотрела на него исподлобья и неуклюже побежала из кухни. Её шаги послышались на лестнице.
Бэла улыбнулась и отправилась следом.
Дин остался один. Сел на стул и схватился за голову. Кто так зло шутит над ним, заставляя прикоснуться к той жизни, о которой он втайне, но мечтал? Уж наверняка за тем, чтобы потом отобрать и посмеяться. Тогда, в истории с джинном, он сам сделала выбор, хотя меньше всего хотел уходить… а теперь? Что происходит теперь? Что за странная иллюзия… счастья? И почему, чёрт возьми, он так быстро подстроился под поставленные условия, почему так быстро вписался в роль мужа и отца? Почему в его рассудке грань между осознанием нереальности всего происходящего и верой в то, что он действительно мог прожить такую жизнь, была столь размытой? Он не видел, как рождались девочки, он не помнит знакомства с Бэлой… у него вообще нет воспоминаний из этой, нынешней жизни!
Скорее всего, нет ни этого дома, ни девочек, ни жены, ни собак, ни сломанных качелей, и всё вокруг – сон, продолжительный и очень похожий на правду. И несмотря ни на что, он, бывалый охотник Дин Винчестер, с лёгкостью согласился со всем, что ему предлагали, задавая себе очередной вопрос «почему»: почему он просто не встал и не уехал искать Сэма, дабы вместе незамедлительно приступить к тому, чтобы разобраться в ситуации, а остался на обед? Почему от прикосновений к детям и Бэле, о нереальности которых он старался постоянно напоминать себе, возникает абсолютно реальная дрожь?
Он сходит с ума. Нужно выбираться отсюда.