Название: "Говорящий со смертью: Скелет в шкафу Рейни"
Авторы: ymka, КGB
Автор эпиграфов и артов: КGB
Жанр: триллер с элементами драмы.
Персонажи: Дерек Девальт, Гэбриэл Рейни, Хью Роденс, Аманда Рейни, Тина Рейни
Рейтинг: RG-13
Дисклеймер: все герои данного фика исключительная собственность авторов.
Статус: закончен.
Продолжения истории выложены в комментариях к записи.
________________________________________
Авторы: ymka, КGB
Автор эпиграфов и артов: КGB
Жанр: триллер с элементами драмы.
Персонажи: Дерек Девальт, Гэбриэл Рейни, Хью Роденс, Аманда Рейни, Тина Рейни
Рейтинг: RG-13
Дисклеймер: все герои данного фика исключительная собственность авторов.
Статус: закончен.
Продолжения истории выложены в комментариях к записи.
________________________________________
Она являлась ежедневно,
И грела руки у души.
Потом смеялась: «Тело тленно –
А потому ты поспеши…»
Ее боялись, но прощали –
А кто-то ждал, и сам молил.
Ей все на свете обещали –
Но с нею каждый… уходил.
Она являлась как хотела –
Одна, в молчании, как ночь.
Брала за рУку между делом –
Потом вела с собою прочь.
Всегда не вовремя, не к месту –
Забив на горечь и слова.
Порою в белом, как невеста,
Порою черной, как вдова.
Она ждала, в сторонке стоя –
И так вот – каждого, но раз.
Она шептала: «Жить не стоит…
Тебе пора со мной сейчас…»
Она ждала. И так случилось,
Так в этом мире повелось –
Что слишком в избранных влюбилась -
Таких ей дважды ждать пришлось.
И грела руки у души.
Потом смеялась: «Тело тленно –
А потому ты поспеши…»
Ее боялись, но прощали –
А кто-то ждал, и сам молил.
Ей все на свете обещали –
Но с нею каждый… уходил.
Она являлась как хотела –
Одна, в молчании, как ночь.
Брала за рУку между делом –
Потом вела с собою прочь.
Всегда не вовремя, не к месту –
Забив на горечь и слова.
Порою в белом, как невеста,
Порою черной, как вдова.
Она ждала, в сторонке стоя –
И так вот – каждого, но раз.
Она шептала: «Жить не стоит…
Тебе пора со мной сейчас…»
Она ждала. И так случилось,
Так в этом мире повелось –
Что слишком в избранных влюбилась -
Таких ей дважды ждать пришлось.
читать дальше
Гэбриэл Аллан Рейни стоял в полутемном холле, критически осматривая себя в зеркало. Высокий темноволосый мужчина, смугловатый, с темно-карими глубокими глазами, гибкий и хорошо сложенный. Обычно дамы не считали его красавцем – до окончания первого часа беседы. После – им было плевать. И уж поверьте, им было бы даже плевать, если бы у него на носу торчала бородавка, а на голове росли ослиные уши – обаянию Рейни невозможно было противостоять. Свой козырь Гэбриэл знал и очень умело использовал. Что же, сегодня у него будет шанс реализовать природный шарм в полной мере, ибо ровно через час ему предстоит встреча с одним из самых таинственных людей, когда-либо посещавших Франкфурт – Дереком Девальтом. По крайней мере, насколько было доподлинно известно, Девальт приехал в страну менее месяца тому назад и снял домик в пригороде на восемь недель, после чего собирался в Австрию. Любопытные горожане уже пронюхали, что срок аренды странный гость не продлевал. Ходили слухи, что он искал в Германии какой-то артефакт, удачно его приобрел и, успокоившись, устроил себе своего рода курорт. В беседе с местным священником он упомянул, что путешествует по Европе, пока его собственный дом пребывает в состоянии реставрации. Больше вытянуть никому не удалось, и ореол таинственности только сгущался по мере того, как близился отъезд Девальта в Вену.
Гэбриэл ждал этой встречи с тайным замешательством. О Девальте ходили легенды. По крайней мере, успокаивало одно: все сведения были разноречивы и во многих случаях взаимоисключали друг друга. Когда в гостиной пробило восемь, он встал, взял плащ, кивнув напоследок своему отражению в зеркале, вышел на улицу. Автомобиль приветливо мигнул сигнализацией, и Рейни поехал на встречу с тем, кто должен был загнать назад нечто, так опрометчиво разбуженное ими в тот памятный вечер.
Дорога оказалась ужасной – частые повороты, то там, то сям автомобиль влетал в ямы.
Проклиная изо всех сил придурка, заселившегося в такую глушь, он едва не пролетел домик, примостившийся в глубине большого сада. Закрыв автомобиль и повыше подняв воротник пальто, Рейни зашагал по мокрой дорожке, трижды с силой ударил в дверь.
Тишина.
Снова стук.
Наконец, раздались шаги. Массивная дубовая конструкция отворилась беззвучно. Перед Гэбриэлом стоял человек.
Рейни никогда не чувствовал себя карликом при своих шести футах, но хозяин дома был явно на добрых пять дюймов его выше. Массивные плечи загораживали дверной проем.
Лица в темноте не было видно, и Рейни обратился почти в никуда.
- Мне назначено к мистеру Девальту на двадцать тридцать.
- Гэбриэл Рейни? – глубокий, низкий голос звучал равнодушно, словно подразумевая: «Да плевать мне, кто ты такой! Говори, что надо – и проваливай!» - Рейни был в уязвимом положении, потому проигнорировал не слишком теплый прием. Хозяин шагнул внутрь, пропуская гостя. Гэйб переступил порог – и оказался в очень темной большой комнате, видимо – прихожей. Идя вслепую следом за Девальтом, Рейни с усмешкой подумал, что, видать, не процветают дела хироманта, коли он на лампочках экономит.
- Я не люблю яркого освещения, - рявкнуло над ухом. – Гэбриэл едва успел остановиться, и все-таки влетел носом в плечо обернувшегося к нему хозяина дома.
- Что?
- Я отвечаю на вопрос, который вы хотели задать. Я не люблю яркого освещения, и не намерен ущемлять себя ни ради вас, ни ради кого-либо другого. – Девальт говорил все так же равнодушно, не выражая ровным счетом никаких эмоций, сухо констатируя факт.
Наконец, Рейни узрел свет в конце тоннеля. Перед ним расступились тяжелые портьеры, открывая взору большую и такую же мрачную гостиную, которую немного освещал камин. Впрочем, хозяин, видимо, не был окончательно идиотом. Он подошел к стене, коснулся рукой сенсора, помещение залил мягкий свет лампы. Гэйб поднял глаза – и замер.
Дерек Девальт стоял перед ним, равнодушно позволяя себя разглядывать. Его возраст определить было крайне сложно. Если судить по лицу, то Рейни не дал бы и сорока, но глаза… Господи… На Гэбриэла смотрели два пустых белка, украшенные контрастными мазками зрачков. Радужка Девальта была настолько светлой, что сливалась с общим фоном, результат же был ужасен. Впрочем, если отбросить эту странность, то в глазах человека, стоявшего перед Рейни, светилась такая мудрость, что Гэйб почувствовал себя рядом с ним щенком, едва научившимся есть из миски. Глаза Девальта были глазами древнего старика, и другого определения Рейни подставить не мог.
В остальном, хозяин дома был достаточно привлекательным мужчиной. Ровные, гармоничные черты, узкое аристократическое лицо, светло-русые волосы, зачесанные гладко назад, одет в дорогой черный костюм с глухим воротом. На руке поблескивал коллекционный «Ролекс», на столе валялся фирменный «Мустанг» и стояла массивная бронзовая пепельница.
Это и вывело Рейни из ступора.
-Вы позволите? – он достал из кармана пачку «Честерфилд».
-Разумеется. Курите. И давайте сразу к делу, – раздался странный шум, словно по дереву царапали ножом, и в комнату вошел огромный черный дог. Уши собаки были красиво обрезаны, придавая голове гордый и благородный вид. Морда уже побелела, значит – псу было не менее шести – семи лет.
- Цербер, ложись, - Дерек чуть заметным жестом опустил руку, и собака с грохотом улеглась на ковер. – Итак?
- Мистер Девальт. Меня вынудила обратиться к вам не совсем приятная ситуация, которая сложилась в моем доме. Дело в том, что полторы недели назад мы с сестрой отмечали ее окончание университета. Собственно, официоз у девочки был за три дня до того, но я не успел приехать к вручению дипломов. Немного выпив, мы решили вызвать духа. Я никогда не верил во всю эту чепуху, и потому отнесся к игре крайне легкомысленно. Первые две попытки закончились провалом. Мы хохотали и дурачились. К нашему удивлению, в третий раз плошка задвигалась по кругу – ответил дух прапрадеда. Не успели мы задать вопрос, как дверь в комнату открылась – вбежала тринадцатилетняя дочь экономки, Хана. Проблема в том…
- Идиотизм, - выдохнул Девальт. – Вы и есть проблема. Пьяный бред двоих взрослых – их личное дело, но как можно было даже допустить сам факт присутствия в такой момент в помещении ребенка?
- Как бы то ни было, плошка перестала вибрировать, и мы включили свет. Вроде, все было хорошо. Вот только часы.
- Остановились все в одно время, - констатировал Дерек. – Дальше?
- С того дня нам покоя нет. В доме дважды начинался пожар, тетка слегла в больницу с инфарктом, экономка сломала ногу, рухнул стеллаж в библиотеке – сотни драгоценных томов, многие серьезно пострадали.
- Банально, - Девальт потянулся за пачкой «Ротманса», небрежно брошенного на стол, и закурил. – И чего вы хотите от меня?
- Разумеется, чтобы вы все это остановили.
- Вы обратились не по адресу, – в голосе зазвучала откровенная скука. – Я не гоняю полтергейстов и не возвращаю на тот свет выпущенных духов.
- Мистер Девальт… Но мне сказали…
- Не смею задерживать. – Дерек равнодушно потушил окурок в пепельнице и потянулся к толстой книге в кожаном переплете, лежавшей на столе.
- Мистер Девальт, я серьезный человек, не терплю глупых шуток и не умею торговаться. Назовите вашу цену.
- Вам далеко добираться, - голос хозяина дома звучал мягко, вкрадчиво. Даже не верилось, что это он говорил у входной двери. Дерек явно обладал способностью легко менять звучание своей речи – от бархатно-кошачьего баритона до жесткого баса, и делал это откровенно-нагло, любуясь исподтишка реакцией собеседника.
Рейни резко встал. Он не привык к подобному обращению, и уж тем более не собирался терпеть унижения от наглого шарлатана, сидящего перед ним в кресле. Не удосужившись попрощаться, он подхватил пальто и вышел, громко хлопнув дверью.
Услышав резкий звук, Девальт поморщился, встал, подошел к электрическому чайнику, щелкнул кнопкой.
Как же надоело объяснять людям, что ты – не погонщик полтергейстов, не колдун вуду и даже не дешевый болтун с духами на ведьминой доске. Вздохнув, проводник достал из ящика стола плоскую бронзовую коробку с дозатором, отсыпал в заварочную сетку чашки пару ложек благоухающих листьев, налил кипятка.
Сегодня, можно сказать, день окончен. Пришло время расслабиться и получить те небогатые удовольствия, которые были ему доступны в съемном домике на окраине Мюнхена – дорогой чай с соцветиями лесной черники и корнем аира, свежий каталог артефактов к продаже и прогулка по ночному саду.
Когда часы пробили полночь, Дерек равнодушно стащил покрывало с узкой кровати в крохотной комнатке, не включая света, аккуратно расправил на стуле снятый костюм, недовольно провел рукой по подбородку, уже начавшему покрываться щетиной. Закрывая глаза, он успел взглянуть на часы, прежде, чем измученный мозг позволил телу войти в состояние живительного сна.
Черный дог лежал у кровати, опустив тяжелую голову на скрещенные лапы, и отчетливо храпел. Электронные часы у кровати едва слышно пискнули, отмеряя час, два… Вдруг собака насторожилась, поднявшись, подошла к хозяину и сунула голову под жесткий верблюжий плед. Дерек привычно стряхнул сон, поднялся. Он ждал этого третий день.
Быстро одевшись, проводник жестом оставил пса на месте и вышел в сад. Сырой воздух окатил его, словно ледяной душ – холодный, напитанный запахами цветущего жасмина. Девальт зашагал по узкой дорожке. Наконец, он достиг покореженной стены – останков прежней ограды. Собственно говоря, нынешние владельцы сильно недооценили роскошные каменные своды, безжалостно разобрав их до основания и возведя никому не нужные мертвые витые бетонные блоки. Но основа – два ряда позеленевших от времени, могучих валунов, несущих в себе сам дух гор – жила… Спокойно, ровно положил ладони на камень, расслабив тело и мозг до такой степени, что реальность словно расплылась, растеклась, как теплое молоко.
Внешне с Дереком ничего не происходило, только лицо побледнело, а под глазами резко выступили синеватые тени. Какое-то время он стоял неподвижно, потом руки начали дрожать мелкой дрожью, которая поднималась все выше, минута – и тело человека тряслось, как в лихорадке.
Мозг Девальта в эти самые секунды почти пылал в купели адской боли. Невидимые тиски сдавливали голову, руки, плечи. Рвались мышцы и сосуды, трещали кости, растирались в кровавую кашу нервные окончания – тело Дерека прекращало существовать. С трудом сдерживая волну тошноты – спутника болевого шока, он разлепил склеившиеся от крови веки. Прямо перед ним стояло существо, серое, словно покрытое грязной окаменевшей коркой, и его призрачно-синие глаза внимательно рассматривали человека.
Убедившись, что видит того, кого звала, Хозяйка улыбнулась одним из самых страшных своих ликов – Торфяным Могильщиком.
Хозяйкой Дерек привык звать ее давно, отчасти – для того, чтобы не злоупотреблять истинным именем той, на службу которой был отдан еще до рождения. Этот лик, лик Смерти, видели те, кто погиб, закопанный живьем в землю или раздавленный обвалом. Собственно, в начальный момент контакта проводник ощущал все то, что сопутствовало появлению лика, избежать этой стадии было невозможно.
Первые контакты сопровождались приступами рвоты, потерей сознания и доводили его до полного нервного истощения. Постепенно боль стала неотъемлемой частью жизни Девальта. Его тело настолько привыкло к физическим истязаниям, что мозг сам блокировал часть ощущений, сокращая период мук до минимума. Еще один несомненный плюс – все повреждения, полученные в момент контакта, регенерировали в течение получаса с момента его завершения. В итоге тело Девальта было в такой форме, что обзавидовался бы даже двадцатилетний юнец-многоборец. Постоянно обновляющиеся клетки позволяли достаточно равнодушно относиться к собственному здоровью, и Дерек пользовался этим на всю катушку.
Двое-трое суток без сна, нерегулярное питание, перебор с курением, кофе и крепким чаем давно бы согнали в могилу менее сильного человека. Но Девальт был словно неуязвим. Правда, раны, оставленные внешним физическим воздействием на теле, оставались в своем текущем состоянии, даже затворничество проводника не избавляло его от регулярных стычек, из которых он выносил дополнительный опыт и пару-тройку рубцов на долгую память. Впрочем, сегодняшний контакт даже для него стал пыткой, и он с безумной радостью ощутил, как боль отступает. Смерть признала Говорящего. Она готова была идти с ним на контакт.
Несколько минут в мозгу Девальта мелькали пестрые картинки, сменяя друг друга с колоссальной скоростью, отвратительные образы занимали прочно место в памяти проводника, а едва различимый голос поведовал о том, что было сокрыто от умов смертных. Когда контакт прервался, проводник глубоко вздохнул, с трудом приводя сердцебиение в норму. Он был несколько удивлен полученной информацией, но привык слепо доверять тому, что требовала и говорила хозяйка. Повернувшись, он зашагал к дому, поставил чайник, не включая света, сел в кресло ближе к окну. Часы показывали 5.30.
Рейни не спал всю ночь. Разбуженный дух разошелся вовсю. Было разбито два зеркала, в столовой сам собой вспыхнул большой дубовый стол. Гэбриэл считал себя человеком не робкого десятка, но само осознание того, что он никак не может контролировать происходящее либо же повлиять на него, заставляли мужчину не на шутку волноваться.
Спасибо хоть – тетка в больнице, иначе – можно только представить, как бы она вынесла весь этот кошмар.
Рейни неохотно откинул теплое одеяло, взглянул на часы. 6.30. Спать бы еще и спать – да как тут заснешь. Он с тоской глянул на стол – туда, где лежали мобильный, кобура и бумажник. Пристрелить бы эту гадину – так толку? Пробовал уже, вон, три пули всадил в стену – но нечисть только хохотала, выкидывая новые номера.
Вагнер, установленный на сигнал телефона, заставил его вопросительно поднять брови. В такое время ему звонили дважды в жизни – когда ошиблись номером и когда умер кузен. Не глянув на табло, он резко нажал кнопку принятия вызова.
В трубке не прозвучало ни слова приветствия, только сухой голос равнодушно отчеканил.
- Девальт. Я согласен. Буду к двадцати тридцати. Нужен еще один человек – и отключился.
Гэбриэл возмущенно швырнул трубку на диван. С одной стороны, он чувствовал безумное облегчение от того, что перестал быть единственным участником проблемы, с другой стороны – двадцатисекундный диалог Девальта до безобразия испортил ему настроение.
- Ты подумай, а? Не поздороваться, не спросить, устроит ли меня цена, - бурчал Рейни, вылезая из шелковой пижамы и топая в душ. - В конце, даже не поинтересоваться, буду ли я вечером дома.
Впрочем, все правила игры были сегодня в руках Дерека. Выбора у Рейни просто не было. Он полдня обдумывал, кому бы предложить на роль третьего актера в предстоящей комедии, и, в конце концов, позвонил давешнему другу, забияке и авантюристу Хью Роденсу по кличке «Вильгельм Телль».
Роденс великолепно владел всеми видами охотничьего оружия, а в качестве досуга предпочитал сафари. Узнав, что вечером предстоит охота на демонов во главе с легендарным Девальтом, Хью буквально взвыл от радости. Через час его серый «бьюик» затормозил у дома Рейни.
- Значит, все эти мистические штучки оказались правдой? – Хью с сомнением потягивал вермут. – Честно говоря, недоверия у меня куда больше, чем желания верить.
- Понимаю, друг, но выбора нет. Я сам не в восторге от того, что буквально сижу под колпаком у этого ненормального Девальта и жду, что он выкинет.
- Ладно, пусть дедуля приходит, а там разберемся, - хохотнул Роденс, демонстративно вытаскивая из кармана любимый «Магнум» и ловко проворачивая его на пальце.
- Дедуля, говоришь? – Рейни задумчиво закурил, отставляя бокал на стол. – Если судить по его глазам, он старше нас обоих как минимум вдвое, но если смотреть на внешность – не дал бы более сорока.
- Да брось. В последние двадцать лет то там, то там всплывают сведения о нем. Не с пеленок же он этим увлекается, в конце концов.
- Не знаю. Но предчувствие мерзкое.
- Не дрейфь. Главное – чтобы хиромант справился с привидениями, а с ценой – разберемся.
Прошлое входит без стука,
Прошлое имени сна.
Прошлое – это наука,
Пить ее – только до дна.
Прошлое смотрит украдкой,
Слушая трепет в сердцах.
С прошлым столкнуться несладко.
Если в нем водится… страх.
Прошлое имени сна.
Прошлое – это наука,
Пить ее – только до дна.
Прошлое смотрит украдкой,
Слушая трепет в сердцах.
С прошлым столкнуться несладко.
Если в нем водится… страх.
Ровно в двадцать тридцать раздался звонок. Гэбриэл открыл дверь, на крыльце стоял Девальт – в черном плаще, перчатках и темных очках. Равнодушно кивнув сидевшему на диване Хью, он прошел в дом и осмотрелся.
- Итак, мистер Рейни, насколько я понимаю, проблема пока заключается только в проявлениях полтергейста? – голос Девальта был отвратительно сух, словно речь шла о чем-то невыносимо скучном и будничном.
- Совершенно верно.
- Где проявления имеют место чаще всего?
- Наверное, в столовой и холле… - вопрос застал Гэйба врасплох.
- Хорошо, я осмотрю помещения. Вас, господа, попрошу пока оставаться здесь. – Дерек снял плащ, аккуратно свернул, бросил на диван. Он был одет в иссиня-черный костюм с глухим воротом, точная копия того, который Гэбриэл видел накануне – только пиджак оказался немного длиннее, и покрой позволял видеть белоснежный воротник сорочки.
- Ну и святоша, - пробурчал Хью, глядя в спину Девальта. – Интересно, он не собирается поставить в столовой прибор для показа голограммы?
- Не знаю. Мне уже все равно. Если он не поможет – дом придется продавать.
Разговор мужчин прервал негромкий треск. Раз, второй – словно кто-то хлопает надутые пакеты. Свет мигнул – и погас, с глухим грохотом закрылись ставни. Гэйб едва успел дотянуться до «пустынника» в кобуре, как раздались быстрые шаги, из столовой вышел Дерек, в его руке был компактный мощный фонарь. Плотно закрыв за собой дверь, он одним рывком развернул большой комод, стоявший у стены, блокируя выход. Рейни не успел даже возмутиться.
- Господа, попрошу обоих достать оружие и зарядить вот этим, - Девальт высыпал в вазочку на столе горсть патронов.
- Мне не подойдут, - пробубнил Хью.
- Подойдут. Серебро, причем очищенное. Иначе ваши хлопушки можно будет использовать для фейерверка на похоронах, - в голосе Девальта звучала откровенная насмешка.
Гэбриэл не успел сунуть наощупь в магазин седьмой патрон, как неведомая сила с треском распахнула двери, яркий свет резанул по глазам, стеллажи, окружавшие комнату, стали с грохотом рушиться на пол, разрывая бесценные книги.